По просьбам зрителей, пришедших на вебинары, посвящённые дисплею Брайля, публикую полный текст эссе, направленного на конкурс, который проводил портал «Особый взгляд» при поддержке благотворительного фонда «Искуство, наука и спорт«.

Луи Брайль в моей жизни

«Александр, сделайте нам сайт, ну хоть какой-нибудь, а то ж нас оштрафуют!» — именно с такими словами обратилась ко мне заместитель директора компании «ЖилКомСервис», управляющей многоквартирными домами, в которой я на тот момент трудился по специальности «оператор ЭВМ».

«Как говорится, что нам стоит сайт построить, нарисуем…

Но как, не имея возможности нарисовать, представить его схему, как сделать сайт логичным, да ещё так, чтобы можно было создавать новые страницы, под страницы и другие сложные структуры? И вот тут-то на помощь пришёл Луи Брайль. Не сам конечно, а его шрифт, который выручает меня на протяжении всей жизни. С его помощью, удалось начертить композицию проекта: внешний вид главной и второстепенной страниц, личных кабинетов абонента, различных форм и других интерактивных элементов.

А начиналось всё в раннем детстве, в специализированной библиотеке для слепых, г. Донецка. Её заведующая, Любовь Серафимовна, фамилию уже и не помню, да в 5 лет она была и не важна, повела меня в хранилище с детской литературой, написанной шрифтом Брайля. Каким же огромным оно нам, тогда казалось.

Затем был титанический труд моей мамы, Алевтины Константиновны, которая учила читать и писать: по точкам, по буквам, по словам, и, наконец-то, со второй попытки, моя первая художественная книга, и, спустя много лет, помню её название: «Приключение в дачном поезде».

В возрасте семи лет, также, как и все дети в восьмидесятые годы прошлого века, пошёл в Харьковскую школу для слепых. Само собой разумеется, то, что все учебные дисциплины мы изучали при помощи Брайлевской книги, прибора и грифеля. И даже музыкой занимались, используя ноты, написанные по Брайлю. Помимо всего прочего, в школе было огромное количество тактильных пособий: карт, схем, муляжей и даже коллекция чучел птиц и животных. Благодаря этому, у нас формировалось представление об окружающем мире.

По окончании интерната, встал вопрос о получении Высшего образования. В начале девяностых, о компьютерах, синтезаторах и иных устройствах, облегчающих жизнь незрячих и слабовидящих мы могли лишь мечтать. И вновь меня выручил Луи. На вступительных экзаменах, а нас было двое Брайлистов, нам объяснили, что в отличие от всех остальных, нам даётся не четыре, а три часа на то, чтобы мы написали сочинение, и один час на то, чтобы его продиктовать преподавателю. А вот устные экзамены – сдавали наравне со всеми: тянули билет, передавали его лаборанту, который зачитывал задания, а мы, в свою очередь записывали их, используя рельефно-точечный шрифт.

Мы справились и поступили на экономико-правовой факультет Донецкого Государственного университета, не смотря на отсутствие каких-либо льгот и преференций.

Помню, на первом курсе, был у нас преподаватель, который очень боялся, что мы с товарищем, через одежду, сможем читать шпаргалки, написанные по Брайлю. Кто ему это внушил, не знаю, но, когда мы отвечали, то выходили за преподавательский стол, клали на него руки и не дай Бог их оттуда убрать.

А дальше – переезд в Российскую федерацию, перевод на юридический факультет в Ставропольский университет и продолжение обучения в компании всё тех же прибора и грифеля.

По завершении обучения, появилась возможность приобрести компьютер и освоить речевые технологии, которые, на первый взгляд, вытеснили Брайль на второй план.

На протяжении более чем двадцати лет, занимаясь информационными технологиями, я вновь и вновь возвращаюсь к рельефно-точечной системе чтения и письма.

Воспринимая информацию лишь при помощи синтезированной речи, мы лишаем себя возможности видеть то, как пишутся слова, как выглядит книга в целом и её составляющие: главы, параграфы, абзацы и предложения.

Слушая аудиокниги в дикторском исполнении, мы получаем не только текст, но и отношение к этому произведению, не всегда совпадающее с нашим, того человека, который это произведение озвучил.

Особое внимание хочется уделить поэзии. Не имея возможности читать плоскопечатную литературу, только рельефно-точечные издания дают незрячим и слабовидящим людям возможность ощутить дух стихотворения, осмыслить задумку автора, выдвинуть версии событий, побудивших поэта написать то или иное произведение.

Уже на протяжении нескольких лет, я занимаюсь сайтостроительством. Не смотря на опыт, пришедший с годами, каждый новый проект начинается также, как и сайт «ЖилКомСервис» с нескольких листов бумаги для письма по Брайлю, листа резины, на который эта бумага раскладывается и грифеля при помощи которого и происходит магия первоначального воплощения замысла.

К сожалению, в последние годы, число людей, которые умеют читать и писать по системе Луи Брайля, неуклонно снижается. По моему глубокому убеждению, незрячие и слабовидящие, должны уметь читать и писать, используя рельефно-точечный шрифт. Именно этот навык делает нас грамотными, всесторонне развитыми личностями, и ни какие речевые технологии не способны заместить возможность взять книгу, прочесть любимое произведение, поразмыслить над его содержанием, открыть тетрадку, вложить лист в прибор, взять грифель и поделиться своими идеями, впечатлениями, эмоциями.

Несколько лет назад, от преподавателей одной из школ для слепых и слабовидящих детей узнал о том, что в современной действительности родители незрячего ребёнка могут отказаться от использования рельефно-точечной системы в рамках обучения в школе.

Считаю такую ситуацию странной и недопустимой, поэтому, дабы хоть как-то изменить общественное мнение о необходимости освоения и использования метода чтения и письма по системе Луи Брайля, создал в Интернете «Уголок Брайлиста» (https://aleksandrkozlov.ru/ugolok-brailista/), для того, чтобы родители слепых детей, также как и, в своё время моя мама, могли обучить ребёнка азам чтения и письма, открыть для своих малышей мир приключений, сказок и учебников, которые сопровождают каждого человека на пути его личностного становления.